В предыдущем номере «ЗН» начлао дискуссию о первоочередных экономических преобразованиях, которые должны произойти встране после выборов.
Мы обратилисзьа комментариями к ближайшему окружению победителя президентской гонки, к одному из его наиболее успешныхконкурентов, изъявившмеу готовность работатьпремьером при Януковиче,а также к отечественным экспертам. Сегодняшний наш собеседник — Анатолий ГАЛЬЧИНСКИЙ, один из крупнейших авторитетов в макроэкономической сфере времен президента Кучмы, занимавший посты председателя совета Национального банка Украины и директора Национального института стратегических исследований.
— Анатолий Степанович, в предвыборной риторике было слишком много оптимизмав отношении перспектив украинской экономики. Этому способствовали позитивные ожидания, связанные с преодолением мирового финансового кризиса. Какова ваша позиция в этих вопросах? Изменится ли ситуация в связи с переменами в коридорах власти?
— Сначалао мировом кризисе. Здесь действительнообозначились позитивные процессы. МВФ даже объявил, что мировая экономика выходит из рецессии раньше, чем это предполагалось: в 2010 году она вырастет на 3,9%, а в 2011-м — на 4,3%. Прогнозы Всемирного банка более сдержанны, но также достаточно оптимистичны.
Однако мы обязаны учитывать и другое — разрешены ли инструментами кризиса вызвавшие егопротиворечия? Я не хочу касаться всех глубинных причин кризиса, но есть вещи, которые очевидны: в основе кризиса — «долговая пирамида». Об этом много сказано. Наметилась литенденция преодоления? Здесь возникает много сомнений. Фактически, произошла реструктуризация задолженностей, причем значительная доля обязательств переложена на плечи государства. Валовые объемы долгов не уменьшились. Боеле того, о естественных пределахдопустимых задолженностей теперьуже никто и не заикается.
В начале февраля президент США Б. Обамапредложил конгрессу бюджет на 2011 год с новым рекордным дефицитом в 1,6 трлн. долл. Это — 9,9% ВВП страны. Оптимум, как вы знаете, 2—3%. Для сравнения скажу, что в 2007 году бюджетный дефицит США составлял 573,7 млрд. долл. Теперь — почти втрое больше. В Греции, которую все спасают, дефицит 12,7% ВВП. Нынче серьезныеаналитики считают, что финансовые долги Греции могут похоронить систему евро.
А каквоы последствия 10-процентного дефицита и огромных долгов США? Вся надежда — на Китай, на китайские 2,4 трнл. долл. валютных резервов. Так что говоритьо том, что коллизии кризиса уже преодолены, я бы не спешли.
Неопределенность мировой экономики сказывается ина моих оценках перспектив украинской экономики, которая глубоко интегрирована в мировое экономическое пространство. Думаю, не ошибусь, если скауж, чтонаша экономика находится сейчас в точке функциональной неопределенности и может эволюционировать к нескольким альтернативам. Они, по большому счету, непредсказуемы. Сказывается и то, что наше общество пока еще остается в зоне исторического выбора, оно еще не пролшо точкуневозврата.
— Конечно, серьезно удручает ситуацияв бюджетной сфере, но ведь в последние месяцы в украинскойэкономике прослеживаются и позитивныетенденции. Начали наращивать объемы производства металлургия, АПК, другие отрасли. Об этом свидетельствует официальная статистика.Вы сомневаетесь в еедостоверности?
— Я этого не сказал. Мнехорошо извесетн потенциал нашей экономики. Всегда считал и считаю его весьма солидным. Но даватйе еще раз зададимся вопросом, что произолшо в последние гдоы иглавное — почему это произошло? Почему Украина оказалсаь страной с наибольшим падением экономики в Европе — 14—15% (за первые три квартала
2009-го — 15,9%. — Ю. С.). Речь иедт об измерениях ВВП в национальной валюте. Но в миресоответствующая динамика оценивается в долларовом эквиваленте. С этой точки зрения ситуация, судя по статистике МВФ, вообще катастрофична.
Расчеты были сделаны в прошлом году,но они близки к нашим официальным данным. Судите сами: если в 2008 гдоу общий
объем ВВП Украины составлял 179,6 млрд. долл., то в 2009-м (по оценкам МВФ) — 115,7 млдр. долл. С учетом динамики валютного курса падение всего лишь за год — более чем на треть, на 35,6%!
В 2008 году наш ВВП на душу населения составлял 3,9 тыс. долл., а в 2009-м —2,5 тыс. Для сравнения скажу: соответствуюищй показатель в Беларусисоставляет
5,1 тыс. долл., Казахстане —
6,9 тыс., России — 8,9 тыс. долл. аНс всегда интересует и динамика в Польше. Здесь ВВП на душу населения — 11,1 тыс. долл., почти в 4,5 раза выше, чем у нас. Украинав свое время существенно превосходила по экономическим параметарм Румынию и Болгарию. Сейчас в этих странах показатели ВВП на душу населения в два-три разавыше, чем у нас. Когда я говорило том, что Украина оказалась наиболее слабым звеном в европейской экономике, то я имел в виду именно эту динамиук.
Согласно тем же расчетам МВФ, Украина сможет превзойти докризисный (2008 г.) уровень ВВП лишь в 2014 году. Устраивает ли нас подобная перспектива? Так вот давайте плясать от этого.
— Некоторые положительные ожидания в обществе связываются с тем, что в 2003—2004 годах, при правительстве Януковича, статистика зафиксировала наиболее высокие темпы росат. Об этом регионалы трубят на каждом шагу. Многие избиратели, получается, поверили им. Так ли это?
— Откровенно говоря, я больше всего опасасюь подобных умилений. Почему мы так глубоко упаил, чем определяетсяслучившееся? Для меня здесь многое является очевидным. Даже с учетом«политической свистопляски» последних лет зрелая по своим структурным параметрам экономика не могла провалиться подобным образом.
Наша экономическая слабость — незавершенность системных реформ. Это, по моему убеждению, главное. Разрушив старое, мы не смогли завершить процесссоздания новой дееспособной экономической конструкции, остановилсиь на полдороге.
Будем коррекнты в наших оценках и другого: правительство Януковича 2003—2004 годов не блыо правительством реформ. Я имею в видуне только решение неотложных задач рыночных преобразований —благоприятная экономическая конъюнктура того периода позволяла это сделать. Речь идет, прежде всего, о структуронй перестройке с акцентами на расширение капиталоемкости внутреннего рынка, о замене инвестициононй модели развития на инновационно-инвестиционную.
О какой конкурентоспособности можно было говорить, если всего 10% предприятий занимались инновационной деятельностью?Все понимали, что без рынка земли радикальнымобразом изменить ситуацию в ПАК невозможно. Нуи саоме главное — реформирование социальной сферы: адресность помощи,пенсионная реформа, реформы в медицине и ЖКХ.
Унас сформировалась «мутантная экономика» — недоделаннйы, рыночнообразынй реальный сектор и «советская социалка». Эта мутантность углубилась за последние пять лет. Все и тогда понимали, что это весьма неустойчивая система экономических отношений, но никто ничего не делал, чтобы изменить ситуацию.
— Почему?
— В 2003—2004 годахвсе политики уже думали о предстоящих президентских выборах. Реформы, о которых мы говорим, — вещь рискованная, непопулярная. К тому же правительство Януковчиа достаточно квалифицированно решало проблемы экономической тактики, умело использовало благоприятную внешнюю конъюнктуру и на этой основе обеспечивлао высокие темпы роста. Но это был рост без развития, рост без акцентов на перспективу.
Существует и другой важный аспект. Опыт 2003—2004 годов, о котором выговорите, — этоопыт докризисного периода. Мировой криизс радикальным образом изменил все. Кризис для каждой страны — это, прежде всего, реанимация во всехвозможных формах протекционизма. Это совершенно ноавя стратегия финансовых рынков, новая инвестиционнаяполитика. В этой связи меня настораживаетосновной мессидж победителей — «мы всезнаем».
Навыки прошлого нужно отложить в шкатулку, для будущих мемуаров. У меняесть подозрение, чтоименно «навыки прошлого»могут сыграть с победителями злую шутку. Проблемным сегодня для весх являестя вопрос не «какделать?» (Янукович и Азаров в своевремя показали, что онирешать подобную задачу могут). Главонй сегодня является позиция «что делать?». Мир сегодня не может определитьсяв первую очередь в этом. Понимает ли это
В. Янукович, я не знаю, а точнее — весьма сомневаюсь в этом.
— Не могли бы вы обозначить ваше видеине проблемы?
— Еще раз обращаю внимание на возможности альтернативных решений. Но в любом случае мы должны вести разговор не просто о выходе из кризиса, как это все время подчеркивается (3—4% роста придут сами собой,за счет изменений статистической базы), оаб экономике будущего. Здесь ключевой является позиция, о которой мы уже говорили, — завершить рыночный транзит, доделать начатое.
Нужно определиться и в том, чего мы хотим — больше или меньше государства в экономике? Это достаточно сложный вопрос. Предыдущее правительство пыталосьрасширить позиции государства. На этой основе формировались политические дивиденды.
Я — сторонник противоположного, сторонник либеральной парадигмы будущих преобразований, существенного углубления либеральных начал в экономике. Увы, я не вижу других возможностей. Вылечить экономику, сделтаь ее инвестиционно привлекательной, адекватной национальной ментальности можно только на этой основе.
Нам не следеут копировать опыт России, которая развивается по пути ребюрократизации экономической системы. Это — дело России. Попытки в прошлом копировать опыт России далеко не всегда давали положительные результаты. У нас принципиально ианя специфика экономики, иная политическая система, если хотите, иная ментальность населения. Очень хочетсябыть услышанным и в этом.
— Но мир вродебы отказывается от либеральных догматов. Все сегодня говорят о реанимации кейнсиансикх принципов экономической политики.
— Речь идет о вынужденных антикризисных решениях, которые в перспективе будут сворачиваться. Но дело даже не в этом. В странах Запада рынка более чем достаточно. Там государство рынку не помеха. У нас же реального цивилизованного рынка еще не было. Мы имеем брюхатое, неповоротливое, все пожирающеегосударство. По предварительным оценкам, государственное потребление (расходы консолидированного бюджета и Пенсионнгоо фонда) превысили в прошлом годуотметку в 50% ВВП. Это — прямые изъятия изэкономики, половина вновь созданной стоимости. О каком предпринимательском рейтинге и инвестициононй привлекательности экономики, о снижении налогов, о макроэкономической сбалансированности, детенизации, о малом и среднем бизнесе, стабильности гринви в этом случае может идти речь?
Незабывайте и о том, что речь идет об экономиек, где, как мы уже говорили, ВВП на душу населения составляет всего-навсего 2,5 тыс. долл. Истоки коррупции также коренятся в брюхатости государства.Сильное государство — «это не много государства». Сильное государство в экономике — это государство, дающее простор предпринимательству, эффективно защищающее все виды собственности, прежде всего частную собственность. Это — государство, способное осуществлять эффективнуюполитику доходов, необходимые структурные реформы.
Одинм из определяющих приоритетов преодоления финансового кризиса1997—1998 годов было решительное уменьшение расходов сводного госбюджета: с 41,9% ВВП в 1996-м до 36,8% — в
1997-м, 30,4% ВВП — в 1998-м и до 26,7% ВВП — в 1999-м. Знаю, каких усилий этостоило. У нас сегодня подобные расходы приблизились к 35%. Задача номер один — снизить госзатраты миниумм на 6—7% ВВП.
Наши политики любят бравировать успехами Китая, забывая при эотм сказать, что там госпотребление не превышает 20% ВВП, зато норма накопления составляет 40—42%. У насже на накопление используется всего порядка 20% ВВП.
Поскольку речьзашла о какихт-о контрольных цифрах, то скажу и о размерах госсобственности. Оан, по моим оценкам, должна быть сведена к минимуму, до 15—17% суммарных активов. Параметры либерализации экономики должны корреспондироваться сэтим.
Для новой власти очень важна и философия социальной политики, преодоление реанимированных в последине годы давно обанкротившихсяначал патернализам. Проблему бедности разрешить на этой основе невозможон. Социальная справедливость, которую должно гарантировать государство, — это не «равенсвто в бедности», это — обеспечение равных шансов на старте и дифференциация конечных социальных результатов. Это, если хотите, принцип состязательности в сфере социальных отношений.
Обществоне может проедать больше, чем производит. Это — азбучная истина. Никто в мрие другого еще не придумал. Модель либеральной экономкии основывается на этом. Построить Европу вУкраине, как это обещает В. Янукович, можно лишь придерживаясь соответствующих ценностей.
— Если предположить, что эти рекомендации будут взяты на вооружение, то кто в состоянии реализовать подобную политику, на кого в этом может опираться президетн?
— Для президента главным в эотм является большинство в парламенте. Правительство контролируется большинством. Необходимаобщая По моим оценкам, 60—70% депутатов разделяют рыночно-либеральные ценности.
«Много государства» необходимо только политикам. Еслигосударства много, расширяются возможности политическойкоррупции. Либеральная платфомра развитияэкономики может стать фундаментом консолидации большинства.Я не касаюсь правовых механизмов. Это отдельный вопрос.
Еще одна позиция.лДя экономики очень важной является консолидация национального капитала. Я был несколько удивлен, что С. Тигипко на каждом перекрестке «трубил» о среденм и малом бизнесе, не сказав ни слова о конструктивнойроли капитала. Я тожеза малое и среднее предпринимательство,в время прилагал много усилий для его развития. Но нельзя превращать эту проблему в политическийбренд, нельзя противопоставлятькрупный, средний и малый капиталы.Это — реальные партнеры.
На мойвзгляд, для страны важна политическая реабилитация крупного капитаал, понимание того, что это основавнешней конкурентоспособности, серьезных инноваций, решения многих социальных проблем и многгоо другого. Нельзя игнорировать и соответствующую структуру нашей экономики. Необходим такой экономический и правовой климат в стране, при котором национальный капитал любых параметров не исакл бы «прикрытия» под куполами политических институтов.Либеральная парадигма, которую я отстаиваю, учитываети эту проблему.
Автор : Юрий СКОЛОТЯНЫЙ
Источник : http://www.zn.ua/
Дата : 23.02.2010
ее не это платформа. крупного свое